Валька - Страница 2

– Может к трехстам миллионам подбирается, может и к миллиарду, черт его знает. Если не праздный интерес, то я мог бы попросить Козлова посмотреть. Но Козлов – тот еще фрукт. Он обязательно попросит…

– Совершенно праздный интерес, Макарыч, не страдай. – Кравченко оглянулся на задержанного Гусева. – Пойдем внутрь, побеседуем.

Гусев встрепенулся и спросил с неприязнью в голосе:

– Куда это внутрь?

– В вагон.

Гусев насупился, подумал, и сказал:

– В вагон я не пойду.

Кравченко хотел было уже ляпнуть, «А тебя и не спрашивают», но что-то удержало его от этого.

– Ладно, – сказал он. Посмотрел на своих. – Вот что, мужики, вы все-таки слетайте в южном направлении, сообщите на станции, что вагон на путях недвижный. Камешки мы нашли, и ладно.

Четверо из шести мужиков кивнули и пошли ко второму вертолету.

– Эй, – сказал им вслед Кравченко. Мужики остановились. – Скажите там заказчику, что, мол, посылка обнаружена, в сохранности, и один хорек в силках. Ждем дальнейших инструкций.

***

Присели на землю возле полозкового шасси Кравченко с Гусевым.

– Наручники снимите, – попросил Гусев вяло.

Кравченко подумал, подумал, да и снял с него наручники. Никуда он не убежит. Кругом степь, видно далеко.

– Вы – люди Землемера? – спросил Гусев.

Кравченко не ответил. Встал, распрямил плечи – большой, мощный – потянулся, и снова сел на землю.

Сообщат ребята на станцию о заблудившемся вагоне. Там передадут по цепочке. Как водится, движение перекроют вплоть до выяснения произошедшего, с обеих сторон. Бедные путешественники будут томиться на станциях и вокзалах – сутки могут проторчать. А нечего ездить туда-сюда. Сидели бы дома. Скорые товарняки застрянут, владельцы товара обидятся, начнут говорить про быструю порчу продукта – ну так в следующий раз будут самолетом переправлять, нечего жадничать. А большие люди будут тем временем договариваться о том, как именно и кому представить все это дело. Скорее всего дадут приказ Фикусу забрать посылку и лететь на север. Пойманного ликвидировать. И только после этого сообщат официальным властям. После этого приедет локомотив и оттолкает вагон на следующую станцию. Договариваться большие люди будут долго, выяснять между собой, что и как…

– Эй, начальник!

Кравченко поднял голову. Макарыч, сидя в вертолете, в наушниках, подзывал его, указывая на микрофон. Кравченко залез в вертолет, взял у Макарыча микрофон и наушники.

– Слушаю.

– Допросите задержанного. Узнайте, что у него за группа.

– Мы группу поймали сегодня утром.

– Это была группа для отвода глаз. А есть и настоящая, та, которой понадобилась посылка. Узнайте, кто стоит за этой группой. Имейте в виду, что подозрения самые мрачные.

Суки, подумал Кравченко. Если подозрения – значит, опять что-то не поделили заправилы, будут теперь обвинять друг друга. Дело затянется. Допросить задержанного? Наверняка он не главный в этом деле, хоть и Гусев. Личность известная, с репутацией, но кража перевозимого – не его амплуа. Не он придумывал. Возможно, его просто подставили. Поэтому и не дал я ему в морду.

Кравченко снова сел на землю рядом с Гусевым. Сказал:

– Велено тебя допросить.

Гусев пожал плечами. Кравченко это не понравилось.

– Так не пойдет, Гусев. Тебе, может, скучно отвечать на вопросы, но уж потерпи.

Гусев поднял на него глаза.

– А мы разве на ты?

– Хорошо, давай на вы. Давайте. Что здесь произошло, господин Гусев?

Гусев поднял голову, некоторое время смотрел на Кравченко, и вдруг сказал:

– Вы ведь все равно не поверите.

– Ну почему же.

– Потому что … вас как зовут?

Кравченко подумал и сказал:

– Виктор меня зовут. Продолжайте, господин Гусев. А вдруг поверю?

Гусев снова пожал плечами.

– Вы меня знаете?

– Да как сказать. Личность вы, господин Гусев, в наших весях известная. Многие вас знают.

– Что именно обо мне знают?

– По верхам. Занимались предпринимательством, потом срок вам дали, потом вы вышли, и через несколько лет обрели международное влияние в неких сферах. Кого-то замочили…

– Никого я никогда не мочил! – отрезал Гусев. – Никогда. Слышите?

– Не сердитесь. В вагоне обнаружен ваш пистолет и…

– Я сам знаю, что там обнаружено!

– И вы ни в чем не…

– Нет.

– Не сердитесь, Гусев. Я не исключаю, что вы случайно оказались в этом вашем положении. Расскажите, я послушаю.

– А вот не буду я ничего рассказывать. И требую присутствия адвоката.

– Гусев, возьмите себя в руки. Какой к лешему адвокат? Я ведь вам сказал, что мы не менты. До ментов и адвоката вам еще дожить надо. Хотите дожить?

– Дожить? Не знаю. Виктор … Виктор, да? Не маячьте, пожалуйста … перед глазами. Сядьте, что ли, рядом.

Кравченко снова присел рядом с Гусевым.

– Срок я мотал … было дело … – Гусев о чем-то пораздумывал.

– Несправедливо посадили? – подсказал Кравченко, изображая сочувствие.

– Почему ж несправедливо? Кто-то должен был сесть тогда. Из десяти примерно человек.

– Подставили вас?

– Сам подставился. Можно было и не подставляться, но тогда я бы всю жизнь был кое-кому обязан, а я не люблю быть обязанным. Три года отсидел, вышел. Это не имеет отношения … – он сделал жест рукой, указывая на вагон, вертолет, группу Фикус, все вместе. – То, что Землемер вез с собой какую-то дребедень, я просто не знал, и дела мне до этого не было и нет.

– Землемер? – переспросил Кравченко. – Вы правда думаете, что камешки вез Землемер?

– Ну да. А кто же?

Кравченко помолчал немного и сказал: